Россия готовится к «сланцевой революции»

Вице-президент компании Лукойл Леонид Федун заявил, что Россия сможет поддерживать суточный объем добычи нефти в размере 10 млн баррелей в течение ближайших лет за счет начала эксплуатации Баженовского месторождения в Западной Сибири, передает BBC со ссылкой на газеты Financial Times.

Однако, по словам Федуна, для достижения этой цели необходимо изменение налоговой политики в стране и принятия льгот для нефтедобывающей отрасли, которые обещало правительство.

Американские эксперты уже давно указывают на то, что Россия занимает лидирующее место в списке стран, которые способны повторить успех США в разработке новых источников газа.

В стране имеется развитая газодобывающая промышленность, практически отсутствует оппозиция общественности в отношении применения опасных методов добычи типа гидравлического удара, а власти принимают меры, хотя и не всегда быстро, к развитию новой отрасли.

Напомним, в конце февраля появилась информация, что в 2013 году ожидается рекордное за 25 лет падение поставок нефти в США из-за того, что в стране почти в пять раз с 2004 года выросли объемы производства сланцевой нефти.

При этом прогнозировалось, что до 2020 года весь рост нефтедобычи в мире придется на нетрадиционные источники – тяжелую нефть, нефтеносные пески, сланцы и биотопливо, а с 2020 по 2030 года они обеспечат 70% роста добычи.

По расчетам PwC, к 2035 году добыча сланцевой нефти составит 14 млн баррелей в день, или 12% всей нефтедобычи.

Если ОПЕК будет готова поставлять на рынок меньше, чтобы поддержать котировки, цена нефти может упасть до 100 долларов за баррель вместо 127–133 долларов к 2035 году, как прогнозируют Международное энергетическое агентство и Управление энергетической информации США. Но если страны ОПЕК не смогут договориться о снижении добычи, нефть подешевеет еще сильнее – до 83 долларов за баррель.

Мировая экономика останется в выигрыше: по оценкам PwC, объем мирового ВВП к 2035 году может быть на 2,3–3,7% выше, чем при более дорогой нефти.

Чистые экспортеры смогут рассчитывать на дополнительные 2–5% ВВП.

А крупные экспортеры нефти – например, Россия – в долгосрочной перспективе могут понести существенные потери, если только они не начнут крупномасштабное освоение своих собственных залежей сланцевой нефти.