Первая скрипка и немного нервно

Каждая из участниц оркестра — одинока и несчастна по-своему. Одна из лучших ролей в спектакле — первая скрипка Пат. Играющей ее Марии Добрусиной Патриция явно интересна. Неослабевающий самоконтроль за собой и своими женскими желаниями находит продолжение в маниакальной гордости молодой женщины за то, что она принесла себя в жертву уходу за престарелой матерью. Настоящая причина горделивости Пат — комплексы, уязвленность косящей на один глаз скрипачки, ее разбитая войной карьера солистки, которой некогда с восхищением поцеловал руку сам Массне. Как и ее сценическая партнерша Юлия Ермакова, Добрусина соединяет в рисунке образа неподдельность психологического проживания роли, некоторую даже сентиментальность, с острой пластической линией образа и вокальной буффонадой. Неоспоримая красотка оркестра Памела в исполнении Ю. Ермаковой неоднозначна. Платье линии модерн все время подчеркивает натуру героини красно-черным агрессивным подолом. Тонкие белые руки второй скрипки — раз-раз — и быстро обрабатывают спиртом фингал, поставленный сожителем-вышибалой, чтобы затем перекинуть остаток спиртного в алый рот. Ее маска соблазнительницы — своего рода защита от жестокости жизни, в которой нет у Памелы ни единственного мужчины, ни возможности видеться с отданной на воспитание в село дочерью.

В своем микроансамбле существуют в спектакле Тамара Лебедь (трубачка Эрмелина) и Елена Романова (гитаристка Леона). Образ вечно жующей глубоко беременной трубачки, созданный Т. Лебедь, легко находит поддержку в женской половине зала. Жена, опытная настолько, что давно пресекла малейшие нервные реакции своего ревнивого сердца, Эрмелина делится своим опытом «укрощения» мужа. В конце концов с неожиданным от столь циничной и умудренной опытом дамы прямодушием трубачка признается, что и после всего случившегося между ними муж остается для нее единственно возможной половинкой, и только с ним она ощущает себя целостной. Актриса не без педалирования дарит залу несколько бенефисных этюдов и реприз, делающих роль похожей на цепочку эстрадных номеров. Образ гитаристки Леоны в пьесе наименее выигрышен (она призвана «зеркалить» житейские драмы своей «бывалой» подружки Эрмелины), но Елена Романова в спектакле умудрилась запомниться! Вместе с художником спектакля Александром Абмановым актрисой был выстроен идеальный, знакомый по фото и фильмам 1950‑х, образ: скромное платье, нашейный платок в крупный горох, белые носочки под туфлями, красиво уложенная прическа с «шишечками» (отдельное слово похвалы пастижеру театра, которая прекрасно справилась с прическами у всех дам на сцене). По-видимому, ощущая недостаточность сценической судьбы Леоны, режиссер подарил ей бессловесную интермедию — лирическую разрядку всего спектакля. Именно Леона пригревает чудаковатого посетителя концерта, который, словно юродивый ангел-хранитель «Парада роз», делит с ними минуты творчества, часы скандалов и однообразные дни бытия. Обаятельный образ, созданный Русланом Романовым, в тексте пьесы отсутствует — это одна из режиссерских придумок А. Ковшуна.

У Сюзанны Делисиас (Виолетта Яковлева) — хроническое депрессивное состояние, клонящееся в суицидальность. С первого появления виолончелистки на сцене бросается в глаза марлевая повязка на запястье, так кричаще диссонирующая с ее вечерним мини-платьем и броским макияжем. Буквально с первых реплик Сюзанны зрителям становится ясно — ее нервы на пределе, а срыв — неминуем. Экзальтация по единственному мужчине в оркестре — пианисту Леону, пускай и женатому, но выбравшему среди всех музыкантш оркестра именно ее, заставляет Сюзанну буквально слетать с катушек: вешаться на любимого, биться в истерике, грубить директрисе оркестра. Пластика спектакля в постановке Елены Приступ остроумно и стильно сочетает отрывистость и страстность движений танго с жестом, проводимым ребром ладони по горлу, когда так и хочется сказать: как же все достало! У Сюзанны, всю войну мечтавшей о мужчине, рядом с которым она сможет идти с высоко поднятой головой, а в итоге тайно посещающей дешевые меблированные комнаты, такой пластический жест становится психологическим импульсом к действию. Она как будто все время примеряет способы самоубийства: то ребром зеркальца из сумочки проведет по линии шеи, то категорически «перережет» не виолончель, а саму себя смычком! Самая истерзанная внутренней конфликтностью участница «Парада роз» в спектакле уходит из жизни — как и жила — бесконечно саднящим душу диссонансом. Зияющий пустотой стул виолончелистки театральный прожектор зальет светом в тот миг, когда впервые «шоу будет продолжаться» уже без Сюзанны.

Особенность ТЮЗовского спектакля по сравнению с двадцатилетним хитом подмостков малой сцены театра им. Т. Шевченко — театром-кафе «Оркестр», в его «молодежной концепции». Эскизом замысла к сегодняшнему спектаклю в театре стала студенческая работа в академии культуры, на курсе, которым руководят А. Ковшун и Е. Приступ. В ТЮЗовской же версии заняты Ю. Ермакова, М. Добрусина, В. Яковлева — студентки дипломного курса ХНУИ им. И. Котляревского, что не могло не отразиться на стилистике и глубине спектакля. По временам ловишь себя на мысли, что талантливые актеры еще просто не знают всей подноготной жизни, не испытали превратностей судьбы, не накопили присущей душам всех героев спектакля горечи… В единой исполнительской манере со студентками играет роль Леона Александр Олешко, уже запримеченный постоянными зрителями театра как в «Приключениях Незнайки», так и в скандальном «Депеш Моде». В данном спектакле, где у Олешко есть пара значительных трагифарсовых монологов, пока не хватает отражения молодым актером двухмерности жанра пьесы и постановки. Комедийное, гротескное начало явно побеждает в А. Олешко и присущие образу затаенную лирику, и рвущуюся из сердца исповедь художника: «Я музыкант, я не могу творить в таких условиях! Только одна мама меня и любила…». Не до конца развита им и тема забинтованных пальцев пианиста — ежедневно его дар, его свободную душу калечат окружающие женщины: безнадежно больная жена, властная работодательница, предъявляющая претензию за претензией любовница. Перебитые пальцы пианиста в спектакле — символ его стреноженного Пегаса. Вместе с тем большой похвалы заслуживает культура сценического слова, воспитанная в А. Олешко Театром «P S.», где он формировался как актер.

«Если на сцене висит ружье, то в конце спектакля оно должо выстрелить» — гласит знаменитое театральное правило. Предчувствие развязки судьбы во всем оркестре «роз» дано лишь директрисе мадам Ортанс. В прологе спектакля она — будто в наплыве памяти — слышит треск пулеметной очереди фашиста. Пытаясь смыть это наваждение, Ортанс взмахивает руками (у Ковшуна она не аккордеонистка, а скорее повелительный дирижер) и оживляет весь свой оркестр: пусть говорят не пушки, а музы! Вторым таким предчувствием финальной беды станет интермедия посетителя концерта с лопнувшим шариком… Ольга Двойченкова играет мадам с присущими этой актрисе неистребимыми сценическим обаянием, заразительностью. Она побуждает к действию не только своих подопечных, но и сидящих в зале зрителей. Каждое появление вдовы Ортанс в просвете между половинками занавеса высвечивается прожектором как некий символ. Тщедушного, невысокого Леона — личность бесспорно затравленную, вдова преследует с какой-то только ей ведомой двойной целью. Провоцируя мужчину, она стремится спровоцировать на необдуманный роковой поступок его женщину. Есть в образе, созданном О. Двойченковой, какая-то магия, недосказанность. Будто сама Мадам и есть Судьба, Рок и будто все она знала заранее, в том числе и про выстрел Сюзанны. При этом О. Двойченкова не боится в трагифарсовой постановке и гомерически смешных штришков образа. Например, в сцене «поединка» Всеопытнейшей Зрелости со Щенячей Юностью, когда Ортанс напирает грудью на зарвавшуюся первую скрипку (Мария Добрусина).

Сценическая версия «Оркестра» Ж. Ануя — первый спектакль на экспериментальной сцене ТЮЗа, поставленный на украинском языке (к нему тут же присоединился премьерный «Хозяин»). «Парад роз» уже получил европейскую оценку, благодаря участию во ІІ Международном фестивале украинского театра в Кракове и в Международном фестивале «39. Украинская молодежная ярмарка» в Гданьске. Так поспешите же пережить бурное танго чувств оркестра «Парад роз» в Харькове!