Вообще-то, Газманов не редкий гость в нашем городе — его часто приглашают и на городские праздники, и на сольные концерты, — но от этого он не менее любимый… Ну не будет в этом месяце Олега Михайловича у нас, не будет… ну так будет в следующий раз! Главное, что мы его помним и любим, а он — нас, и в эти праздничные дни самое время с удовольствием вспомнить об этом и похвалиться, почему нет?!
—Олег Михайлович, помнится, в один из своих первых приездов — 9 Мая — на харьковской площади Свободы по окончании демонстрации курсантов военных училищ, спортсменов, детских художественных коллективов и трудящихся города, когда вы только вышли на огромную импровизированную сцену и обратились к многотысячной аудитории: «Здравствуй, Харьков!» — ответили вам сдержанно: видимо, не ожидали увидеть такой необыкновенный «сюрприз», как говорится, живьем. Но вы знаете, как расположить к себе публику не только в концертном зале, на корабельной палубе, солдатском плацу или съемочной площадке, но и на самой большой площади Европы. К собравшимся вы обратились с самыми проникновенными словами…
—Вот! Вы сами нашли, пожалуй, наиболее подходящее слово: «проникновенными». Конечно, в каждом отдельном случае действуешь по-разному, это нормально, это одно из условий работы и твоей профессиональной подготовки, если хотите. Но в праздник 9 Мая, или в День освобождения города от фашистов, как у вас 23 августа, где бы ни выступал, говоришь примерно одно и то же. И не потому что иначе не умеешь: сочинил себе клише и шпаришь, как по шпаргалке; и не потому что других слов не знаешь, а из тех, что знаешь, вспоминаются именно эти, словно застряв в горле. Впрочем, может, и «застряв», как ком, повод-то какой… не мудрено расчувствоваться… Так что рад и горд за Харьков даже на расстоянии. Знаю, шумит, гремит и сегодня праздник в городе! В шестьдесят девятый раз вспоминает он своих спасителей от фашизма во второй мировой войне. Но все мы в такие дни не просто вспоминаем, а негодуем и горюем, радуемся и почитаем тех, кто сначала отступал, а затем форсировал, наступал и побеждал, — мы, «рожденные в СССР».
—Эх, сейчас бы самое время зазвучать вашей песне! Да-да, той самой, всем известной и всеми любимой — «Я рожден в Советском Союзе, сделан я в СССР!».
—Ну, я надеюсь, она прозвучит у вас в записи. Мне это так же будет приятно.
—Действительно, на постсоветском пространстве песню любят и знают все, она, можно сказать, является вашей своеобразной визитной карточкой, и стоит ли удивляться тому, что ее тут же подхватывают все слушающие и поют вместе с солистом. А солист тем временем не останавливается на достигнутом, а набирает обороты…
—Да-да, с удовольствием уже обращаюсь, как сегодня, к главным именинникам праздника: «Дорогие наши ветераны! Вы действительно очень нам дороги! Знаю, сейчас во всех скверах и парках, на улицах и площадях города, отдают дань тем, кто ждал и не дождался, стараются найти слова благодарности тем, кто подарил нам победу. И не зря говорят «День Победы — праздник со слезами на глазах». Только годы, к сожалению, безжалостны к вам, спасшим страну и очистившим от нацизма Европу. Но каждый раз 9 Мая или как в Харькове 23 августа мы вместе с вами переживаем те волнующие мгновения, когда видим, как над руинами рейхстага вы водрузили красное знамя, и как в День Парада Победы у Кремлевской стены на мокрый от дождя гранит десятками падают штандарты поверженных вами германских дивизий…
—И когда потом звучит короткое, до боли известное и щемящее музыкальное вступление, а за ним из всех динамиков льется — «Господа офицеры…», уже припев «Офицеры, офицеры! Ваше сердце под прицелом!..» подпевает вокруг и стар, и млад. Олег Михайлович, а какой случай из вашей актерской жизни, связанный с этой песней, памятен именно вам?
—Конечно, мне самому, очень, простите, нравится эта моя песня. И, поверьте, было немало случаев, с ней связанных, очень памятных, дорогих, волнующих и даже щемящих, потому что приносили они, как правило, новые встречи, теплые знакомства, а то и новую многолетнюю искреннюю дружбу. Но сейчас расскажу, пожалуй, случай, который врезался мне в память, а картинка стоит перед глазами до сих пор, как будто бы это было вчера. И не потому, что окружение было особенным, хотя этот факт, как говорится, имел место быть — каждая встреча с человеком, прошедшим войну и дожившим до наших дней, откладывает должный, хороший отпечаток на нормального человека. А потому, что было это, можно сказать, в начале моего творческого пути, когда, в общем-то, и не все мои песни знали, а тем более подпевали… Помню, пригласили меня на посиделки в телевизионный клуб «Белый попугай» — где Юрий Владимирович Никулин, как тогда говорили, «руководил, заправлял и хозяйничал». Уж не помню, почему, но запись программы была не в телестудии или каком-то ресторане, а на природе, — ну на вылазке в прямом смысле слова! На зеленой лужайке, прямо на траве поставили самодельные легкие деревянные столы, покрыли их чем-то незатейливым, на них, разумеется, водрузили то, что положено — водку и нехитрую закуску.
По ходу театрализованного действа, у них там, если помните, всегда были не только анекдоты, но и танцевальные и вокальные, если так можно выразиться, — это я о себе — номера. Из поющих в тот раз был только я. Не скрою, перед записью предварительный разговор был, во время которого мне предложили самому что-нибудь выбрать для исполнения, при этом «Офицеры», конечно, у меня всегда, как говорится, «в строю», «наготове» и в прямом смысле слова «при исполнении». Но когда подошло время моего, скажем так, монолога…
—Ариозо!
—О! Самое верное определение! …Юрий Владимирович сам, без всяких вступлений и пояснений, попросил спеть именно эту песню — «Офицеры». Не помню, был ли еще, кроме него, на той записи кто-то из фронтовиков, но то, что он знал, оказывается, мою песню наизусть и не подпевал ее, а пел, меня глубоко тронуло и даже немножко удивило… На поляне за столами сидели самые известные артисты, о встрече с которыми можно только мечтать, и все они сидели и подпевали моих «Офицеров», я же, глядя на этот хор с солистом Никулиным, видел перед собой одну‑единственную картинку: поющие в перерыве между боями герои Юрия Никулина, Вячеслава Тихонова, Василия Шукшина, Георгия Буркова, Ивана Лапикова и, конечно, автора фильма «Они сражались за Родину» — режиссера Сергея Бондарчука…
—Олег Михайлович, а сами, простите, ничего не хотите сказать о Харькове?
—Во-первых, хочу сказать, что очень люблю ваш украинский русский город — ну, это мое мнение… Правда, знаю, не только мое… Очень рад приезжать сюда еще и еще. Кстати, когда вижусь на каких-либо сборных концертах с музыкантами-выходцами из архитекторов, только и слышу, заикнувшись о том, что еду в Харьков: «Обязательно пройдись по самой большой площади Европы!», «Не поленись осмотреть самое первое высотное здание СССР, первенец-шедевр советского конструктивизма — Дом Госпром!»…
—Я даже знаю, кто это мог вам такие советы дать: Андрей Макаревич, потом, думаю, Сергей Мазаев и, конечно, джаз‑мэтр Алексей Козлов. Они как лисы возле кувшина ходили здесь вокруг упомянутых достопримечательностей.
—Представляю!.. Так что я, честное слово, очень люблю ваш город. Кстати, уверен, что так же, как у вас, праздники День Победы и День освобождения своей малой Родины, какой бы по площади она ни была, отмечают и в других странах, бывших республиках СССР, даже там, где праздники эти больше не входят в календарь праздничных дат. И тысячи людей, несмотря на проливной дождь и этнические разногласия, жару и политические провокации, экономический кризис, наконец! мы, не потерявшие память в прямом и переносном смысле, уважающие и ценящие все наше общее выстраданное, по-прежнему друг для друга остаемся…
—«Дорогие, милые все и родные!..»
—Точно!
—А правда, что это следующая ваша песня, которую любят все и везде?
—Наверное… Бывали случаи, когда я мог бы и не петь, даже «минусовку» из динамиков можно было не подавать, — публика пела сама. Правда, сама. Целые залы, или как у вас площадь, когда на несколько тактов перестаешь играть и петь, как бы предоставляя сцену хору, справлялись с исполнением самостоятельно, a capella, то есть, без сопровождения. И я не могу не сказать с удовольствием: о таком восторге, взаимопонимании и единении с многотысячной аудиторией любой артист может только мечтать.
—Уверена, эта самая аудитория в таких случаях тоже остается довольна собой и по окончании общего хорового пения никак не хочет расходиться и отпустить вас со сцены. В конце концов, выпросив еще одну, вторую, пятую, седьмую песни на бис, которую вы также сопровождаете самыми теплыми словами в адрес горожан, под гром собственных аплодисментов…
—…и начинающийся гром небесный, зрители, они же — слушатели вынуждены бывают торопливо разойтись.
—Так было здесь, на этой площади, в мае!
—Да, только тогда со мной на сцене бисировали уже без галстуков и городское руководство, и ваши депутаты, и спонсоры, и ведущие праздника — красавица украинская актриса Оля Сумская и актер Виталий Борисюк. Видите, я все помню.